«КАК ЭТО РАБОТАЕТ, ИЛИ ЧЕРТЁЖ КИНОСТУДИИ В РАЗРЕЗЕ»

— Михаил Александрович, беседы о кино обычно складываются из двух тем: творчество и экономика. Когда у кинодеятелей — режиссёров, продюсеров по творческой линии — череда успехов, то, как правило, диалог начинается с экономики кино, чтобы сквозь самую проблемную сферу дойти до творческих удач.
— Экономику современного кино традиционно связывают с кинотеатрами, что за редким исключением абсолютно не так. Большие деньги зарабатывают лишь отдельные фильмы. От этих сборов производитель получает около 42 %, из чего вычитаются расходы на продвижение. А они могут составлять и 100, и 150 миллионов рублей. Поэтому, если не брать определённого формата комедии, то остальное кино снимается только при поддержке государства и телеканалов.
Почему без таких «уникальных» ресурсов ничего не сделать? Мы ошибочно думаем, будто кинотеатры — это полки, как в магазине, и покупатель выбирает, что купить. Отнюдь. Большинство полок вообще не наши. Но ключевая проблема даже не в том, чьи они: российские или нет. А в том, что в кинотеатры приходит зритель, который сформирован внешним маркетингом, то есть совсем не российскими фильмами. Мы играем на чужом понятийном поле. От глубокого, жанрового, проблемного, сутийного кино мы перешли в чисто «потребительскую модель» или, как сейчас говорят — в интертеймент. Например, вне зависимости от основной сюжетной линии и неразрешимых межличностных проблем у героев в конце должна «возродиться семья», это значит — зритель будет брать и потреблять кредиты. Или — какие бы страны не становились местом действия фильма, в начале или конце картины гордо реет полосатый флаг. И сразу ясно, кто спасёт мир и от террористов, и от нашествия инопланетян. Голливуд формирует современного зрителя. По всему миру! И, боьлее того, в последние 25 лет его влияние распространилось и на тех, кто создаёт фильмы внутри нашей страны на деньги российских налогоплательщиков и инвесторов. Флаг одной и той же «страны великой мечты» можно встретить в фильме, даже если этот фильм про оборону Севастополя или повествует о более ранней истории России.
Но, несмотря на старания рынка и политики, кино делится на востребованное зрителем и невостребованное. Большие картины технически делаем хорошо. В России этому научились. Однако сюжет, линии главного героя, других персонажей — зачастую оставляют желать лучшего. И зритель «голосует». И это даёт надежду, что мы не утеряли внутренней чуткости души. Такие фильмы, как правило, не оправдывают затраченных на них денег. Что касается реальной экономики — есть разные примеры. Сняли неплохое кино, но дорого, потратили 380 миллионов рублей. Зритель ждёт картинку, как в заокеанском кинокомиксе. Провал, собрали 230 миллионов. А простая комедия: потратили 50, собрали 240 миллионов — работает в экономическом плане.
Попытки делать российские блокбастеры должны продолжаться, но надо понимать, эти фильмы не окупаются, бизнеса нет. Значит, должны присутствовать другие деньги. Государственные, как вариант. Но тогда нужно разбираться с образами, с героями, с психологической динамикой, которую фильм «запускает» в зрителях. Госдепартамент США, руководство Компартии Китая считают процесс создания и распространения кино крайне важным делом именно на уровне идеологии. И стараются управлять им не как сектором рынка, а именно, как институтом общественного договора, элементом социальной коррекции общества. Мы же забываем даже свои собственные успешные уроки.

Считаем, что нам, как студии, надо научиться играть на международном рынке, особенно в цифровых форматах. А для этого нужны практика, эксперимент, разработка не одного, а десятков актуальных сценариев. Но делать это самим, нет ресурсов. Не готовы работать с кино ни отдельно взятые компании, ни предприниматели. Только государство может это себе позволить какое-то время. А нам нужно время научиться конкурировать. Как говорит президент, что такое международный рынок? Это как в соседском дворе в детстве: либо обжулят, либо просто отберут.
Ясно одно: к «большим» деньгам нас не пустят. И госденег на кино пока мало, и далековато мы находимся от других «финансовых потоков». Рынок производства сузился...до Москвы. Ну, ещё Тверь, Ярославль, Питер, Ульяновск. Понятно, почему. Без проектов — какое развитие, если мы в 2006 году с трудом впервые за 27 лет купили новую кинокамеру,а через 5 лет всё в индустрии поменялось, перешли на цифру. Если говорить об инвестициях, то за последние 20 лет наша киностудия не получала никакого финансирования. И мы были вынуждены сами выстраивать экономику. При Союзе на киностудии сидело 500—1000 сотрудников, их надо было обеспечивать, платить зарплаты. Теперь у нас работают «резиденты». Из них три четверти — творческие люди. Делают то, что связано с аудиовизуальным контентом и творчеством. Даже дизайнеры одежды у нас есть. По сути — творческий технопарк, но большинство грезят о кино.
В мире создана очень известная «система контента» Red Bull. У них одинаковая прибыль и от продажи напитков, и от аудиовизуального контента. Всё объединяется. Или ещё новость: не только Netflix, но уже и Amazon производят сериалы! На низком старте и Facebook, и Apple. И это будет работать на большую экономику «большой страны». В американском кино чётко отрабатываются три стереотипа: секс-биологизм, потребительство и критический идеализм. Молодёжи не нужны позитив, развитие, нужна «правда» о них самих, вот они её и потребляют в «суррогатном виде». А кто у нашей творческой молодёжи кумир в кино? Юрий Быков (снял «Майор»). Для них — лучший режиссёр. Он творит, вызывает зрительский интерес на протесте, как один «молодой» политик. И его же ТВ-продукт хорошо идёт на российских телеканалах. И есть другой пример: «28 панфиловцев» (в нём много технологических новинок) — авторы действовали как стартап. Сняли хороший эмоциональный тизер. Подарили людям образ: правда о войне.
Возвращаясь к молодому зрителю: сегодня он сидит в сети, не носит брендов. Посмотрите, что он смотрел последние несколько лет. Можно предположить, что он готов смотреть, а что нет. Обмануть его нельзя! Нужно понимать, что с молодёжью нужно говорить на другом языке. Образ первичен! И кино — мощнейший инструмент донесения любых идей, ценностей, парадигм, который по-прежнему сильно объединяет молодёжь. Ситуация выключенного света и включённого экрана со звуком — максимально идеальная картина для восприятия образов нашей психикой.
Поэтому киностудия останется центром визуальных технологий. Некоторые наши резиденты уже являются частью этих технологий. И они сами умеют привлекать инвестиции, развиваются. И студию резиденты содержат тоже.