АЛЕКСАНДР ПОРТНЯГИН: «АМЕРИКАНСКАЯ ДЕМОКРАТИЯ ВСЕГО ЛИШЬ КРАСИВАЯ ВЫВЕСКА!»
О настроениях внутри американского общества и нескольких волнах российской миграции c читателями «МР» поделился профессор, доктор экономических и политических наук Александр Дмитриевич Портнягин.
Текст: Николай Кузнецов
Фото: Евгений Устинов
— Александр Дмитриевич, более двадцати лет Вы работали в Соединённых Штатах, хорошо знаете их историю. Расскажите, как зарождалась экономическая и военная мощь этого государства, и насколько едины сегодня представления американского истеблишмента о путях дальнейшего развития страны?
— Начну с конца вопроса. В США всегда существовали различные экономические школы. Они предлагали разные пути развития в рамках капитализма. Это естественно, потому что американская экономика развивалась непланомерно. Сразу вспоминается мировой кризис, который начался в 1929 году, и связанный с этим приход Франклина Рузвельта к власти по итогам выборов 1932 года. Рузвельт был революционером в плане развития экономики. Начав строительство автомобильных и железных дорог, он дал определённый стимул для постепенного выхода из кризиса.
После Второй мировой войны экономика Соединённых Штатов оказалась сильнейшей экономикой мира, а доллар стал главной мировой валютой вплоть до 1972 года. Реформа Ричарда Никсона впоследствии изменила эту ситуацию, но привязывание других валют к доллару продолжилось.
Сохранению государственной мощи, как экономической, так и военной, способствовала последовавшая затем холодная война: Советский Союз нужно было держать в постоянном страхе.
Сейчас в Штатах кризис. Офисные здания стоят практически полупустые. Количество машин у деловых центров невелико. Заполняемость ресторанов очень и очень скромная.
Насколько едины представления политического истеблишмента — вопрос макроэкономический. Скорее всего, такого единства нет. А в нынешнее президентство Трампа раскол ещё и усугубится. Что касается путей развития, они могут быть разными, но обязательно должны обеспечивать сохранность монополярной модели миропорядка с главенствующей ролью США в ней. При этом среднего американца интересует лишь возможность развития его личного благосостояния, сможет ли он заплатить по счетам. То, что творится в высших эшелонах власти, его мало волнует.
В Америке я прожил с 1991-го по 2011-й. За этот период американцы вмешивались в разные конфликты: Эфиопия, Сомали, Ирак, Иран и так далее. Стандартная и совершенно ясная внешняя политика. Нужно было американцам войти в Сомали. Истеблишмент подразумевает: общество демократическое — надо у народа спросить, можно ли вводить войска или нет. А как спросить у народа, которого не интересует внешняя политика? По телевидению начинается пропагандистская кампания: если мы не войдём в Сомали и там не потушим пожар, это станет прямой угрозой США. Обстановка нагнетается. Запугать же американца элементарно: если что-то угрожает его безопасности, он голосует за любое действие, обещающее ему защиту. В итоге опросы общественного мнения показывают поддержку большинства населения вторжению в Сомали. А через год американцы уже забывают о том, где Сомали и что это такое.
— США — страна эмигрантов, и до сих пор сюда приезжает огромное количество людей. Но, на взгляд стороннего наблюдателя, американцы продолжают восприниматься как единый народ. На чём основано такое единство американской нации?
— Считаю, что единства нет и никогда не было. «Плавильный котёл» — это миф, который был искусственно создан. Приведу пример. Вы приезжаете в Техас или Калифорнию, идёте в магазин, ресторан, на рынок и везде слышите испанскую речь. Между собой все говорят по-испански. По-английски в быту там не говорят. Возьмите штат Лонг-Айленд. Здесь очень сильная, так же, как и в Массачусетсе, португальская диаспора. Они не знают английского языка, говорят исключительно на своём. Приходите в банк, обычный банк, и там есть сотрудники, которые общаются на итальянском, испанском, португальском. Для того, чтобы обслужить клиента, банк должен говорить на его языке.
Диаспоры живут отдельно, не взаимодействуя друг с другом. А иногда враждуя. Единого американского общества не существует. Ещё пример — Брайтон-Бич. Здесь говорят по-русски. Это мир, в котором живут русские и выходцы из России. Отмечу, что большую работу по связям с нашей эмиграцией в США ведёт театр-музей «Благодать».
— Насколько сильна российская диаспора в США, имеет ли она своих представителей в Конгрессе, лоббирует как-то свои интересы или нет?
— Русские переезжали в Америку ещё до ре-волюции 1917 года, потом после революции, после Второй мировой войны и в 70—80-е годы. Тем не менее наша диаспора никогда не имела политического веса. Буквально лишь два года назад в конгрессе США её официаль-но признали. Это спустя столько лет!
Хотя могу назвать фамилии русских, которые много сделали для престижа США. Авиаконструктор Игорь Сикорский, живя в Америке, создавал самолёты и вертолёты. Для их строительства он использовал наработки, которые у него были ещё до эмиграции из России. Если бы не Сикорский, американцы остались бы в самолётостроении далёко позади, а так вышли вперёд и обогнали французов.
Владимир Зворыкин, создавший телевидение. Андрей Челищев, который считается отцом современного калифорнийского вина. Мы пьём «Каберне Совиньон» и не знаем, что это создал русский. В марте 2007 года имя Челищева было включено в Зал славы кулинаров Америки. Ему был поставлен замечательный памятник.
— Американские русские ассоциируют себя с Россией, высказывают, например, поддержку российской политике, или они полностью американизированы?
— Нужно разделять наших эмигрантов на тех, которые приехали в Америку после революции, и тех, которые эмигрировали после Второй мировой войны. Первая волна — это люди, мечтавшие вернуться в Россию. Все последующие уезжали из России в США, чтобы заработать, чтобы остаться в Америке, доллар влёк их за собой.
— То есть они ассоциируют себя исключительно с Соединёнными Штатами и стоят на позициях официальных властей?
— Они не то что ассоциируют, они гордятся, что они американцы, а некоторые даже скрывают, что из России. Хотя 90 процентов не могут прилично говорить по-английски.
— А насколько сильна общественная поддержка России в США?
— Я бы сказал, слабая, потому что они боятся Россию, они довольно трусливые, их легко запугать. Образ России — медведь гризли. Хотя многие сейчас прозревают и понимают, что средства массовой информации им не говорят всей правды, а зачастую дают фальшивую информацию, в том числе о России. Особенно после того, как об этом заявил Трамп. Просто раньше не было какой-то серьёзной фигуры, которая бы дала оценку СМИ.
— Каково ваше мнение как доктора экономических наук: за счёт чего Америка сумела быстро подняться после Великой депрессии?
— Именно за счёт того, что сконцентрировалась на развитии собственной экономики путём стимулирования спроса. И телевидение, зародившееся там благодаря Зворыкину, использовалось как мощнейший инструмент. Активной была деятельность коммивояжёров в самых удалённых уголках одноэтажной Америки, в разы вырос охват населения городков и фермерских ранчо новинками бытовой техники. Только приходи, покупай — и получишь скидку. Это хороший путь, когда обеспечение товарами народного потребления стимулировало, с одной стороны, спрос, с другой — непосредственно само производство.
Диаспоры живут отдельно, не взаимодействуя друг с другом. А иногда враждуя. Единого американского общества не существует. Ещё пример — Брайтон-Бич. Здесь говорят по-русски. Это мир, в котором живут русские и выходцы из России. Отмечу, что большую работу по связям с нашей эмиграцией в США ведёт театр-музей «Благодать».
— Насколько сильна российская диаспора в США, имеет ли она своих представителей в Конгрессе, лоббирует как-то свои интересы или нет?
— Русские переезжали в Америку ещё до революции 1917 года, потом после революции, после Второй мировой войны и в 70—80-е годы. Тем не менее наша диаспора никогда не имела политического веса. Буквально лишь два года назад в конгрессе США её официально признали. Это спустя столько лет!
Хотя могу назвать фамилии русских, которые много сделали для престижа США. Авиаконструктор Игорь Сикорский, живя в Америке, создавал самолёты и вертолёты. Для их строительства он использовал наработки, которые у него были ещё до эмиграции из России. Если бы не Сикорский, американцы остались бы в самолётостроении далёко позади, а так вышли вперёд и обогнали французов.
Важно и то, что сделал Рузвельт в 30-х годах: он стал создавать экономическую инфраструктуру, дороги, энергетику. Кроме того, участие США во всех международных военных конфликтах, продажа оружия тоже способствовало развитию экономики. Ведь их организаторы получают в результате ещё и новые сферы влияния, в том числе рынки сбыта, дешёвые ресурсы. Вышеперечисленное и было предпосылкой для такого сравнительно быстрого восстановления и дальнейшего мощного роста за счёт других стран. И, конечно, пресловутый «печатный станок», безграничный доступ к которому позволяет Америке «творить чудеса».
Первый раз в Штаты я попал в 1979 году. Вы знаете, мы тогда критиковали их. Даже не критиковали, а с насмешкой относились к тому, что у американца всё в кредит: дом, машина, мебель. Сплошные долги. Кстати, у меня первое время в США тоже всё было в кредит, и я мог пользоваться этим, не имея крупного начального капитала. К сожалению, мы берём от них всё, что я считаю отвратительным, особенно в культуре, да и в экономике тоже. А то, что для блага народа было бы и у нас, не берём. Вы думаете, Америка живёт за счёт крупных монополий?
Нет, за счёт предприятий малого и среднего бизнеса. Налоги, которые правительство собирает с них, идут и на их же развитие, государство и местные власти поддерживают и стимулируют бизнес — ты можешь и кредит получить, и развиваться. А у нас облагают и малый, и средний бизнес так, что он задушен.
И в менеджменте тоже много интересных вещей, на что мы, к сожалению, не обращаем внимания. Если в институтах у нас, или, как их сейчас называют, университетах, и изучают эти науки, то в реальной-то жизни ничего нет.
— Благодаря преподавательской деятельности Вы много общались с молодыми людьми — студентами, представляющими различные страны. Кто выделялся из Ваших слушателей по уровню знаний, был с более широким кругозором, интересным мировоззрением?
— В университетских кругах мы с коллегами часто обменивались мнениями о своих студентах. На первое место я бы поставил немцев, шведов и русских — это самые выдающиеся ребята. Потом, может быть, расположил французов, англичан и турок. Я же ещё двенадцать лет преподавал в Германии, а там огромная турецкая община. Ну а середнячки — итальянцы и испанцы.
Об американском обществе я бы сказал в целом: когда-то они были абсолютные пуритане. И это во многом сохранилось. Средний американец по мелочам не будет размениваться, он честный, занимается своим делом, зачастую очень далёк от политики. Но сейчас что-то невероятное происходит. Общество раскололось на два лагеря — сторонников Клинтон и сторонников Трампа.
— А насколько силён этот процесс, он может иметь какие-то серьёзные последствия для американского государства?
— Думаю, пока выступает только одна часть населения, то вряд ли. Если же к ним присоединятся китайцы и мексиканцы, то проблема перерастёт в катастрофу. Кстати, и в Техасе, и в Калифорнии уже поднимался этот вопрос.
Речь идёт об отторжении части территории США. Люди начинают изучать свою историю, которую в вузах им официально изучать запрещают. Поднимаются исторические документы о том, что и кому принадлежало (например, Мексике или индейским племенам), а потом обманом и силой отнималось либо покупалось за смешные деньги.
— То есть проблема территориального раскола существует?
— Активисты собирают подписи. Но даже если они соберут сто тысяч сторонников выхода из состава Америки, гладко это не произойдёт. У нас в Крыму провели референдум, подавляющее большинство проголосовало за воссоединение с Россией. Процесс прошёл мирно, слава Богу. Американцы такого не допустят. То есть демократия в американском понятии, да и в любом — немецком, французском, — никогда не существовала. Когда Буш-младший был у власти, Штаты вторглись в Ирак, продолжали войну в Афганистане. Он сказал: «Мы продвигаем американскую демократию». С Ираном отношения ухудшались. А потом случилась Ливия, Египет, теперь — Сирия, на подходе КНДР. Американская демократия всего лишь красивая вывеска!
— Но ведь почва и для межнационального раскола есть — по цвету кожи, по принадлежности к какой-то диаспоре.
— Есть. Я бы добавил ещё и межрелигиозные трения, возникшие в результате активизации исламского радикализма и международного терроризма, деятельности запрещённой в России ИГИЛ.
— Американцы, подчас достаточно пассивны, они могут покричать на митингах, но если прошли выборы, Конгрессом утверждены результаты, проведена инаугурация, всё — вопросов больше нет. Неприятие избранного президента — новое явление?
— Абсолютно новое. Если президента выбрали, это твой лидер, ты должен подчиняться, даже если голосовал за другого кандидата. А этого не происходит. Поэтому, как одно из предположений, Трамп начал бомбить Сирию, чтобы отвлечь американцев от внутренних проблем, умиротворить своих политических противников.
