ГОЛУБАЯ КРОВЬ НА ЧЁРНОМ ЗОЛОТЕ

— В апреле 2016 года кабинет министров страны одобрил разработанный командой экспертов под руководством нынешнего наследника престола принца Мухаммеда бен Сальмана проект «Видение Королевства Саудовская Аравия: 2030». Суть его — в модернизации страны и диверсификации экономики. Григорий Григорьевич, насколько серьёзны эти намерения?
— Процесс внутрисаудовских изменений начат в первой половине 1990-х годов. Предшественником нынешнего монарха, королём Абдаллой был инициирован «этап реформ» (рассматриваемый в Эр-Рияде в качестве «предпосылки» современных преобразований), итогом которого стало принятие Основного закона правления — первого в истории страны конституционного акта и создание протопарламента — Консультативного совета. В равной мере «этап реформ» положил начало диверсификации экономики (ещё более актуализированной в эпоху «арабской весны»), расширил число участников принятия политического решения за счёт включения выходцев из рядов «образованного класса» (из них едва ли не на 80 % состоит нынешний кабмин), содействовал поощрению не нефтяного сектора и увеличению доли частного предпринимательства в ВВП, созданию избираемых институтов местной власти и ускорению женской эмансипации.

«Видение: 2030» подтвердило — движение Саудовской Аравии по пути трансформации социально-экономических отношений, открытости миру и перемен в сфере политических структур обрело характер необратимой тенденции. При этом поставленная проектом задача выглядит, как национальная идея «удвоение возможностей».

Проект провозгласил спорт и качественное медицинское обслуживание условием повышения продолжительности жизни с 74 до 80 лет. К 2030 году не менее трёх саудовских городов должны быть включены в число «лучших для проживания человека ста городов мира». Перестройка системы образования предполагает её «соответствие потребностям рынка труда», что означает расширение системы среднего образования, ориентированного на профессионально-техническую подготовку, высшего образования, а также продолжение курса на подготовку специалистов в «ведущих зарубежных университетах».

В экономической части программы сделан акцент на поощрении малого и среднего предпринимательства. Долю его участия в ВВП планируется увеличить до 35%. Государство берёт обязательства усилить финансовую поддержку этого сектора, что будет способствовать сокращению безработицы с 11,6 до 7%. А уровень экономической занятости женщин возрастёт до 30%.

Проектом намечено перемещение Саудовской Аравии с 25 места на место в первой десятке наиболее конкурентоспособных экономик мира. Составители программы посчитали возможным говорить об увеличении доли прямых иностранных инвестиций в ВВП к 2030 году с 3,8 до 5,7%. По их мнению, страна обладает реальной возможностью увеличить долю частного сектора в ВВП с 40 до 65%. Говоря об этом, они подчеркнули необходимость создания цифровой инфраструктуры, развитой ритейлерской сети и логистики. Строительство новых (и модернизация уже существующих) железных дорог, морских и воздушных портов провозглашено приоритетом, что позволит переместиться с 49 на 25 место в мире и на 1 место в региональном масштабе по логистической обеспеченности.

Всё это возможно лишь на основе перемен в структуре государственного управления. Вопрос не только в сокращении расходов на аппарат управления, но и в «непримиримости в отношении коррупции» и использовании «мирового опыта транспарентности». Эти меры должны вывести страну с 80 на 20 место в мировом индексе эффективности государственного управления и обеспечить 5 место (поднявшись с 36-го) в мировом индексе электронного правительства.

— Готов ли дом Саудов поддерживать инициативы кронпринца?
— Существует устойчивое представление о саудовской правящей семье, как о множестве противоборствующих фракционных групп. Разумеется, семья многочисленна. Однако ей всегда удавалось успешно преодолевать внутренние разногласия во имя стабильности государства перед лицом внутренних и внешних угроз, одной из которых были события «арабской весны». Сохранение стабильности и, как следствие, сохранение власти — исключали перерастание не раз вспыхивавших внутри-семейных разногласий в реальное межфракционное противостояние. Сегодня всё решается в контексте поиска адекватного ответа на вызов глобальной современности, которым становится модернизация и открытость миру.

К моменту «восхождения на престол» Мухаммед бен Сальман уже контролировал не только министерство обороны, но и все экономические и социальные министерства и ведомства, находясь с 2015 года во главе Совета по экономике и развитию. После начала антикоррупционной кампании осенью 2017 года он возглавил и Совет по политике и безопасности, курирующий структуры внутриполитического ведомства, министерства чрезвычайных ситуаций, министерства по делам Национальной гвардии и специальные службы. Кампания расширила возможности Мухаммеда бен Сальмана, ставшего руководителем созданного в ноябре 2017 года Национального антикоррупционного комитета. Саудовская власть осуществляла движение к трансформации из горизонтальной, основанной на балансе интересов династийных фракций элиты, в вертикальную, предполагающую концентрацию полномочий в руках действующего от имени короля наследного принца. Кронпринц пользуется широкой поддержкой молодых и образованных поколений, выразителем интересов которых он себя открыто провозглашает.

— Объявленное возвращение к умеренному исламу означает ли отказ от ваххабизма, как религиозно‑политического течения?
— Идеологическая основа внутрисаудовской перестройки — «Видение: 2030» далека от светскости. Ислам и его принципы остаются «основой жизни, воплощаясь в законах, делах, решениях и устремлениях», говорится в тексте программы. Но речь идёт об исламе «умеренности, толерантности, творчества, дисциплины, справедливости», открытом к «диалогу с иными религиями и цивилизациями». Саудовская Аравия продолжает движение к секулярности — большему контролю государства над сферой религии, ограничению полномочий корпуса мусульманских вероучителей, включая деятельность «полиции нравов» (Лиги поощрения добра и отвращения от греха), обязательности контроля со стороны министерства религиозных дел над текстами пятничных проповедей имамов, преследованию сторонников ИГИЛ, «Аль-Каиды», движений «Братья-мусульмане», «Аль-Хуси», «Джабхат ан-Нусра», внесённых в 2014 году в «чёрный список» террористических организаций (в дальнейшем к ним добавилась и ливанская «Хизбалла»).

Меняет ли устремление к секулярности основы саудовской государственности? Эта государственность имеет исходный рубеж — 1744/1745 гг., дату заключения соглашения между религиозным проповедником (принадлежавшим к ханбалитской правовой школе суннитского ислама) Мухаммедом ибн Абдель Ваххабом и правителем недждийского эмирата Ад-Даръийя Мухаммедом ибн Саудом, обычно рассматриваемым в качестве родоначальника саудовской правящей семьи. Это соглашение позволило построить государство, основой существования которого стал союз между династией, с одной стороны, и потомками Абдель Ваххаба — современной семьёй Аль Аш-Шейх (продолжающей играть ведущую роль в среде саудовских богословов), с другой. Задача Аль Аш-Шейх состояла в придании религиозной легитимности правлению династии.

— Саудовская Аравия позиционирует себя лидером арабского и исламского мира. Насколько успешно?
— Провозглашение лидерства в арабо-мусульманском мире — один из постулатов саудовской официальной риторики. Для этого есть основания. Саудовская Аравия «страна Двух Благородных Святынь» — Мекки и Медины. Её экономический потенциал (до последнего времени определявшийся нефтяными запасами) значителен — двадцатая экономика мира. Являясь одной из стран-основательниц Лиги арабских государств (ЛАГ), Саудовская Аравия играет роль ведущего спонсора созданной в 1969 году по её инициативе Организации исламского сотрудничества (ОИС).

События «арабской весны» с их серьёзным ударом по внутренней ситуации, а также по основам государственности ряда стран коренным образом изменили расстановку сил в регионе арабского мира. Эти перемены содействовали выдвижению Саудовской Аравии на авансцену арабской политики, когда её «консервативная» точка зрения стала определяющей для деятельности двух основных региональных организаций арабо-мусульманского мира — ЛАГ и ОИС. Позиция Эр-Рияда по сирийскому вопросу содействовала «замораживанию» членства официального Дамаска в ЛАГ. Выдвинутый Саудовской Аравией ещё в 2002 году план урегулирования арабо-израильского и палестино-израильского конфликтов, оформленный, как «арабская мирная инициатива», и сегодня определяет официальную позицию ЛАГ по этим вопросам. ЛАГ приняла разработанную членами Совета сотрудничества арабских государств Залива (ССАГЗ) «инициативу государств Залива» по внутрийеменскому урегулированию и поддержала саудовское вмешательство в Йемене, направленное на «восстановление законной власти» и прекращение «мятежа хуситов». Позиция Саудовской Аравии (и стран ССАГЗ) по Ливии в 2011 году определила общий подход этой организации в отношении поддержки оппозиции и открытых действий против режима Муаммара Каддафи.

В апреле 2018 года очередной саммит ЛАГ принял саудовскую позицию осуждения решения президента Дональда Трампа о признании Иерусалима столицей Израиля, поддержки внешнего вмешательства ради «недопущения в дальнейшем применения режимом Асада химического оружия против сирийского народа», осудил «иранскую экспансию и содействие Тегерана террористическим группировкам в арабском мире». Используя широкий спектр методов дипломатического и экономического воздействия в ОИС, Саудовская Аравия настойчиво проводит курс на изоляцию Ирана, в том числе, создав в 2015 году «Исламскую антитеррористическую коалицию» и последовательно завоёвывая сторонников своей идеи пересмотра соглашения «5+1» по иранскому ядерному вопросу. Внушительные военные манёвры «Щит Залива» в саудовской Восточной провинции (на побережье Персидского залива) и сделанные в ходе визита в Соединённые Штаты заявления принца Мухаммеда бен Сальмана о возможности создания его страной собственного ядерного оружия направлены на дальнейшее сдерживание саудовского «стратегического противника».