Для сооружения в Москве первого в России памятника Александру Сергеевичу Пушкину в 1861 году была объявлена всенародная подписка. Население, проживавшее на огромных просторах великой многонациональной России, имя поэта уже знало. Повсеместно распространялись приглашения, подписные книжки, в которых каждый, кто пожелал откликнуться на призыв о добровольной помощи, собственноручно указывал свои фамилию, род занятий, подпись и сумму пожертвованных денежных средств. Собирались они во всех губерниях и уездах, городах и посёлках огромной Российской империи. Рабочий люд, как правило, вносил по 1/2, 3/4, 3, 5, 6, 8, 10, редко по 20 копеек, канцелярские чиновники не более 1 рубля 50 копеек, купцы – по 3 и даже 5 рублей, сенаторы больше 10 рублей… Были и щедрые дарители. Так, князь П.А. Вяземский пожертвовал 50 рублей, писатель И.С. Тургенев – 100 рублей, статс-секретарь Ф.П. Корнилов – 150 рублей, государственный канцлер, князь, однокашник Пушкина А.М. Горчаков – 200 рублей, почётный член Академии художеств В.Л. Нарышкин, промышленник и меценат барон А.Л. фон Штиглиц – по 500 рублей, царская семья, включая великих князей, – 950 рублей… Но больше всех внёс младший сын историка Н.М. Карамзина, тайный советник Cената, чиновник уголовного департамента Министерства юстиции Владимир Николаевич Карамзин – 1000 рублей. Это была огромнейшая сумма! Согласно биржевым ведомостям, просмотренным в филиале Российской государственной библиотеки (город Химки), дойная корова в том году стоила около или чуть больше 30 рублей, коза или овца – до 10 рублей, керосин – 3 рубля 50 копеек за пуд, а хлебная водка – 55 копеек за ведро.
1881 году собранная сумма достигла 83 992 рублей 61 копейки. С накопившимися за двадцатилетний период процентами она составила 109 641 рубль.
Торжественное открытие памятника работы академиков скульптора А.М. Опекушина и архитектора И.С. Богомолова состоялосьь6 июня (18 июня по новому стилю) 1880 года. На строительство монумента израсходовано 87 510 рублей 16 копеек. За вычетом трат на передачу памятника в ведение Московского городского управления осталось «свободных средств 20 313 рублей, из коих 20 000 р. в 5%-х облигациях 3-го Восточного займа и 313 рублей в наличных деньгах». Этот остаток находился в распоряжении Комитета по сооружению памятника. Он был открыт, а деньги на его сооружение продолжали поступать и зачислялись на специальный счёт Департамента народного просвещения. Последние «из разных мест Олонецкой (8 руб. 93 коп.) и Новгородской (7 руб. 25 коп.) губерний» поступили в январе 1885 года.
Средства «в согласии с желаниями жертвователей» комитет решил израсходовать «на близкое к главной цели сбора». Однако его члены не считали себя вправе единолично распорядиться этой суммой. Поэтому 23 января 1881 года под председательством академика Я.К. Грота, воспитанника Царскосельского лицея 6-го выпуска, состоялось чрезвычайное заседание комитета. На нём присутствовали: воспитанник 7-го выпуска К.К. Грот, воспитанник лицейского пансиона Ф.П. Корнилов, а также приглашённые учёные и литераторы: академик А.Ф. Бычков, историк и правовед, профессор Петербургского университета К.Д. Кавелин, историк литературы академик М.И. Сухомлинов, писатель И.А. Гончаров, поэт Ап.Н. Майков, библиофил, автор многих работ о Пушкине В.П. Гаевский, министр государственных имуществ, родной брат драматурга М.Н. Островский и начальник Главного управления по печати, сын П.А. Вяземского князь П.П. Вяземский.
В делах Российского государственного исторического архива удалось разыскать документ, относящийся к этому заседанию. Из него следует, что в собрании были высказаны и обсуждены с учётом опубликованных в печати ряд предложений. К тайному голосованию было оставлено (в порядке поступления): «Учреждение:
– премии имени Пушкина за сочинения по той или иной области знаний и литературы;
– народной школы в одной из местностей, имеющей значение в жизни поэта;
– образцовой учительской семинарии;
– одной или нескольких стипендий на поддержание учащейся молодёжи;
– на образование особого фонда для выдачи пособий нуждающимся литераторам на издание литературных трудов;
– на издание сочинений Пушкина по истечении в 1887 году срока исключительного права, приобретённого у наследников поэта;
– на сооружение памятника в Петербурге или Царском Селе».
Итогом обсуждения стала «баллотировка закрытыми записками.., списки этих предложений для собирания по ним голосов были розданы присутствующим. По вскрытии записок решительное большинство голосов (8 из 11) оказалось в пользу премии, в пользу стипендии не было ни одного голоса, прочие пункты имели за себя каждый не более одного или двух голосов». Дальнейшее обсуждение деталей учреждения Пушкинской премии привело к совместному решению, что премия, кроме произведений по изящной литературе, также должна «предназначаться за сочинения по истории русской литературы и по разработкам или истории русского языка». Право присуждать премию было предоставлено Отделению русского языка и словесности при Императорской Академии наук. Собравшиеся обратились к отделению «с просьбой составить проект Правил таковой премии» и представить его в Комитет по сооружению памятника.
Я.К. Грота интересовала финансовая сторона дела. Он обратился за информацией к Ф.П. Корнилову, отвечавшему в это время за хранение денежных средств. В частной записке от 30 марта 1881 года Корнилов писал: «Яков Карлович, могу сообщить Вам лишь достоверную цифру облигаций Кредитного общества 20 600 руб., которые будут давать на премии ежегодно 1030 руб. процентов». Через пять дней он дополнительно сообщил: «За всеми расходами остаётся... для образования капитала на премии Пушкина 20 636 руб. 31 коп., в том числе 5%-х облигаций Спб. Городского кредитного общества на 20 600 руб. в кассе Собственной Е.И.В. Канцелярии по учреждениям Императрицы Марии и 36 р. 31 к. на текущем счёте в Спб. Учётном и Ссудном Банке».