СОВЕТСКИЕ ОРЛЫ НАД «КИТАЙСКИМ СТАЛИНГРАДОМ»
Порой кажется, что наше отношение к собственным героям, подвигам, которые они совершили, какое-то пренебрежительно-залихватское: мол, этого у нас на каждом шагу. И бывает, что лишь усилия отдельных личностей открывают глаза «историкам-идеологам- воспитателям», а, по сути, и всей стране правду о минувших событиях.
Текст: Игорь Шумейко
Торжества 2015 года по случаю 70-летия окончания Второй мировой войны — победы над Японией и освобождения Китая оставили «на додумывание» элементарный вопрос. Не странно ли, признавая истинным финалом Второй мировой сентябрь 1945-го, капитуляцию Японии, — началом по-прежнему числить I сентября 1939-го? Забывая или высокомерно игнорируя, что Японо-китайская война, такая же составляющая Второй мировой, как и Великая Отечественная, началась в 1931 году вторжением Японии в Китай (Манчжурию). И тут сразу «обнажается» несколько нелепостей:
1) признавая финал процесса — отрицаем сам факт его начала;
2) «выводя за скобки» войну в Китае 1931— 1939-х годов — добровольно лишаем себя возможности логически правильно определить число жертв во Второй мировой. А ведь этот пункт напрямую касается нашего вклада в победу, вклада Советского Союза.
Наивный «европоцентризм» оставляет за скобками и такой «полуразмытый, полузабытый эпизод», как участие СССР в защите Китая, «да-да, слыхали мы про группу лётчиков-добровольцев». А ведь это была настоящая воздушная армия! з 650 военных специалистов, техников, лётчиков, лучших, обстрелянных в небе Испании. Более 1300 самолётов, на тот момент лучших в СССР и мире: истребители И-15, И-16, скоростной бомбардировщик СБ, ТБ-3.
В сорок первом, отвечая японскому министру Мацуоке, Сталин имел право сказать: «то небольшая группа лётчиков». Даже обязан был, чтобы затушёвывать меру нашего участия, когда на кону стоял вопрос, будет ли у СССР второй фронт на Дальнем Востоке. Но сегодня не сорок первый. И ответственность у нас иная — мы обязаны максимально полно и достойно запечатлеть подвиг соотечественников, первыми вступивших в бой с фашистским блоком.
По счастью, благодарные китайцы даже в годы «культурной революции» не забывали подвиг советских лётчиков, ухаживали за могилами, собирали воспоминания, разыскивали уцелевших, родственников погибших. Об этой работе, которая зачастую велась «наперегонки со смертью» (гордость китайских поисковиков: они успели-таки разыскать, поддержать многих героев, которых сегодня уже нет с нами), журналисты китайского города Ухань издали книгу «Орлы над Уханем». Трудно представимый штрих китайского коллективизма: автор — коллектив издания «Чжанцзян Жибао» («Ежедневная Янцзы»), После того, как книга увидела свет, оставалось немногое — чтоб и на Родине героев узнали о той войне.
В сентябре 2016 года долг был исполнен. Усилиями давнего российско-китайского культуртрегера Александра Никишина вышла русская версия книги «Орлы над Уханем», имеющая в «личном зачёте» помимо команды китайских поисковиков только переводчиков (Александр Пиковер, Юлия Шиганова) и издателя «К-19. Русская субмарина», оригинальный макет — Сергей Колишев. Почему Ухань, в 1937 году называвшийся Ханькоу? В действительности, это троеградие: Учан, Хайнань, Ханькоу, ныне агломерация более 15 миллионов человек, важнейший пункт, где решалась судьба Китая. Взяв Шанхай и Нанкин, японцы двигались вверх по Янцзы, и троеградие было последним крупным промышленным центром, оплотом, потеря которого разрезала остававшийся Китай пополам. Позже решающую битву за Ханькоу 1938 года они с гордостью назовут китайским..., правильно, Сталинградом! Вполне ожидаемое сравнение. Город, именуемый у нас Волгоградом, во всём мире стал непререкаемым «брэндом».
Прибыв в тяжелейший период под «китайский Сталинград», наши лётчики «закрыли пробоину» в небе над Уханем. По словам военного историка Са Су, если б не они, контроля воздушного пространства над Уханем давно бы не существовало. С их помощью в боях 18 февраля 1938 года было достигнуто соотношение 11:5 (п сбитых японских самолётов, 5 — потери). В следующих боях вновь советские и китайские лётчики одержали победу 21:12 и 14:2. Советский отряд назвали «Меч правосудия».
Из книги «Орлы над Уханем»
Этот «Меч правосудия» тихо пришёл и тихо ушёл. В связи с политическими реалиями советские лётчики-добровольцы оказывали помощь Китаю тайно. Воевали в гражданской одежде, фамилии меняли на псевдонимы, а в случае пленения имели инструкцию не признаваться, что они из СССР, — наёмники из русских белоэмигрантов. Их заслуги были огромны, но они могли лишь «тихо прийти и тихо уйти», потому их дела мало кому известны. О воздушных боях 18 февраля 1938 года центральное информационное агентство сообщало: «Личный состав наших ВВС совершил бессмертный подвиг». «Синьхуа Жибао»: «В эти дни в любом уголке Уханя, до самых бедных улочек и глухих мест, обсуждали великую победу» (...)
О советских асах ни слова, и не из-за того, что их успех хотели приписать китайским лётчикам, сражавшимся рядом на тех же И-16, а чтобы не навредить Родине! Зато теперь, спустя 78 лет после «китайского Сталинграда», мы, соотечественники, можем «греться в лучах» их славы. Мне довелось наблюдать, как китайский журналист без запинки исполнял песню из кинофильма «Истребители»: «В далёкий край товарищ улетает...». А потом долго объяснял, что в 1939-м в СССР нельзя было упоминать Китай, но автор текста Евгений Долматовский «зашифровал» в строке «В синей дымке тая» иные слова — «В синий дым Китая». Больше всего мне хотелось бы, чтобы кто-то из долматоведов подтвердил при случае замысел поэта...
Из книги «Орлы над Уханем»
Мы начали поиски через 75 лет после кровавых боёв в небе над Уханем, так что, если и были уцелевшие, им уже перевалило за 100 лет, если остались дети, им тоже должно быть по 70—80. Сможем ли их разыскать? Смогут ли они сказать нам что-то?
Ищут ли они так же, как ищем мы?..
Нашли 101-летнюю Анну, вдову героя Филиппа Денисовича Гулого. Когда мы вошли, по щекам её потекли слёзы. Обнимая нас, как родных, она плакала. Мы почувствовали, как 70-летняя душевная рана этой столетней женщины немного успокоилась. Мы выиграли забег со временем, дав возможность рассекретить пыльные материалы из российских архивов. Благодаря товарищам из Посольства России в КНР, Архива Вооружённых Сил России мы достоверно восстановили информацию о 15 героях, разыскали ещё 14 героев, павших в Ухане. Эти 14 имён будут дополнительно вырезаны на монументе в парке «Освобождение».
Известному китайскому архитектору Чжану Лянгао в разгар воздушных боёв в Ухане было 15 лет: «Вдруг резко стало расти количество сбитых самолётов японцев! Все предполагали появление таинственной подмоги. Теперь при сигналах воздушной тревоги люди бежали не в убежища, а на балконы, чтоб наблюдать за боем».
Почтенная ЦайДэчжуан тоже видела знаменитые уханьские воздушные бои. Ей было 17 лет: «В магазинах и лавочках из уст в уста передавались живописные новости: «Русские витязи — это могучие красавцы с густыми волосами!». Она с любовью говорит о советских лётчиках-добровольцах: «Мы любили их за добрые дела, их жертвенность. Когда мы с мужем участвовали в строительстве мемориала, нас вело высокое чувство благодарности к этим людям за их благодеяния» (...)
Инициативы ветеранов, поисковиков опередили геополитические решения правительств. Ещё в 1985 году возглавлявший отряд советских добровольцев 76-летний генерал- лейтенант А. С. Благовещенский с четырьмя сослуживцами посетил могилы однополчан в Ухане. Его группа была тепло принята китайским правительством и народом Китая, которых восхитило, как скромный Герой Советского Союза (всего из отряда — воздушной армии это звание получили 14 добровольцев) рассказывал не о себе, а о подвигах других, в том числе лётчика А. Губенко: «31 мая 1938 года советские лётчики встретили над Уханем японские бомбардировщики. Губенко израсходовал все патроны, уже на повреждённом самолёте совершил таран двух вражеских. Чудом и мастерством смог вернуться на свой аэродром».
29 августа на презентации книги «Орлы над Уханем» в «Библио-Глобусе» одним из самых почётных гостей был Владимир Георгиевич Носов, племянник генерала, показавший мне уникальный артефакт — подлинную охранную грамоту А. С. Благовещенского, представляющую собой обращение к китайским крестьянам: предъявитель — лётчик, друг и защитник Китая. Подержав её в руках и поразившись плотности бумаги, почему-то подумал, вот она — идеальная российско-китайская «валюта».
