Дмитрий Александрович Сурмило, координатор Рабочей группы при Отделе Московского Патриархата по взаимоотношениям Церкви и общества:
- В последнее время стало звучать такое определение, как социально-ответственный бизнес. Действительно ли слова «мораль» и «бизнес» могут сосуществовать вместе? Мы знаем, что история русского предпринимательства богата примерами морально-этического поведения при ведении дел и торговли. Насколько сегодня возможно построение системы деловых и финансовых отношений, основанной на принципах морали и нравственности, а не тяги к сверхприбыли?
Всеволод Анатольевич Чаплин, протоиерей, председатель Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви и общества Русской Православной Церкви, настоятель храма Святителя Николая на Трёх Горах, член Межсоборного присутствия РПЦ и Высшего Церковного Совета РПЦ:
- Вы правы,есть масса примеров того, как практические дела, в том числе направленные на обеспечение материального благосостояния людей, могут быть крепко соединены с нравственностью. Известен принцип российского дореволюционного купечества: прибыль – важнее всего, но учесть важнее прибыли. В конце концов, для христианина, который понимает, что главное – это достижение Царствия Небесного, и если стремиться к нему, то, по слову Евангелия, все остальное приложится. Ценность того или иного практического дела измеряется не только и не столько в денежном или материальном выражении, сколько в том духовном плоде, который человек принес для собственной души и для спасения окружающих.
Предпринимательство может быть не только зарабатыванием денег или производством того или иного продукта, но и средством воспитания и самовоспитания обустройства общественной жизни, доброго духа в отношениях между людьми. Когда я принимаю на работу в храм людей, занятых политическими вопросами, тех, кто стоит за свечным ящиком – свечниц, сторожей, уборщиц, - я стараюсь, прежде всего, им сказать: «Вам нужно будет работать не со швабрами, деньгами и замками, а, прежде всего, с людьми».
Так же, наверное, и предприниматель: от него зависит душевное состояние людей, их взаимоотношения и, вообще, большая часть их жизни – та, что не связана с профессиональной деятельностью. И об этом нужно помнить руководителю любого уровня, даже человеку, от которого зависят 2-3 других, что уж говорить о владельце или крупном менеджере какой-то огромной компании. Об этом нужно ясно и мощно сказать, как в контексте национального хозяйства, так и глобальных экономических отношений. Нужно напомнить людям: счастлив не тот, кто сходит с ума и расталкивает других, стремясь к деньгам, а тот, кто довольствуется тем, что у него есть, большим или малым. Я, кстати, видел много таких счастливых людей, как среди богатых, так и бедных. Человек сказал: «Мне достаточно того, что у меня есть», - и ему от этого хорошо.
- Современная глобальная финансовая система переживает серьезный кризис и нуждается в новых подходах. Может ли Россия предложить миру духовную инициативу в области принципов ведения бизнеса и в чем состоит ее основная идея?
- Сотни умнейших людей, которые умеют заглядывать в будущее, говорят сегодня, что мировая финансовая система не может устоять в том виде, в котором она сегодня сложилась. Деньги не могут без конца делать деньги. Отрыв финансовой экономики от сферы товаров и услуг, а главное – от влияния подавляющего большинства людей, не может не окончиться крахом. И в этих условиях нам нужно предложить не просто альтернативу ради альтернативы, а попытку поставить мировую экономику с головы на ноги. В частности, вновь связав деньги и «твердые ценности», заменив абсурдную идею «вечного роста» идеалами умеренности самоограничения, достаточности и, в конце концов, вернуть в экономическую мысль идею, которая была свойственна большинству устойчивых цивилизаций в течение всей человеческой истории. Ростовщичество не просто сомнительно с нравственной точки зрения, а и является неизбежной причиной краха сначала судеб отдельных людей и краха их инициативы, а потом и коллапса всей системы, основанной на ростовщичестве, особенно в крайних своих формах, когда передача денег в рост направлена не на сохранение сбережений, а на многократное обогащение, и когда ростовщичество становится главной, а то и единственной по-настоящему крупной составляющей экономических процессов.
О преимуществах долевого финансирования
Текст: Дмитрий Сурмило, координатор Рабочей группы при Отделе Московского Патриархата по взаимоотношениям Церкви и общества
Недавно, обсуждая макроэкономическую ситуацию со своим товарищем, рассказал ему о работе по созданию Православной финансовой системы (ПФС), основанной на долевом финансировании. Как и ожидалось, получил от него довольно скептическую реакцию и много вопросов, первым из которых был: «А что такое долевое финансирование? Объясни по-простому, пожалуйста». В итоге нашего разговора мы решили обратиться с этим вопросом к обычным людям, которых попросили дать их понимание этого термина. Честно говоря, результат немного расстроил. Во-первых, у респондентов нашего экспресс-опроса обозначенное словосочетание, к сожалению, устойчиво ассоциируется с проблемами пайщиков долевого строительства (а их немало – и пайщиков, и проблем…). А, во-вторых, четкого понимания экономического термина «долевое финансирование» никто дать не смог (хотя один из опрашиваемых имеет юридическое образование). Именно это обстоятельство подвигло к написанию данной статьи.