— Когда переучивались на артиллериста, как это было, помните?
— В это время, к концу октября, немцы в трёх местах вышли к Волге. В эскадрилью приехали два генерала, один наш — голубая окантовка, а другой общевойсковой — малиновая. Кто был в резерве, построили. Разбор полётов: «Вы сидите здесь, лётный паёк жрёте. Видите, что в 40 км от вас решается судьба Отчизны. Кто с винтовкой защищать город — три шага вперёд!». Почти все шагнули, ну, может, осталось там хитрых или мудрых полсотни. Сформировали две роты по два взвода, в каждом — по 25 человек, я попал во второй взвод второй роты. Выдали нам трёхлинейку, которая была в полтора раза длиннее меня, фляжку зелёную, вещмешок, сапёрную лопату. К Волге мы прибыли к вечеру.
Переплавлялись на плотах. Первая рота почти вся погибла — попала под миномётный обстрел. Второй роте сказали окапываться и ждать. Ночью, ближе к утру, нас построили. «Сейчас на плоты и туда же»,— подумали мы. Нет, повели в тыл. А там вдоль Волги рокадная железная дорога, ни насыпи, ничего, на песке шпалы и рельсы лежат. Посадили нас в «теляги», так называли товарные вагоны, и повезли.
Едем сутки, вторые, третьи. Команда: «Выходи, принимай горячую пищу и доппаёк». Вышли — Свердловск. Покормили нас, выдали паёк и опять повезли на восток. Ехали ещё четверо суток. Команда: «Выходи, стройся!». Вышли — Красноярск, а там моё Канское лётное училище рядом… Ведут, недалеко от знаменитых Красноярских столбов — два лагеря: один — Киевского Краснознамённого артиллерийского училища, второй — Киевского училища связи. Первый взвод повели в училище связи, нас — в артиллерийское. Мы забастовали — хотели на фронт, а нас привезли в училище — там девяти- десятиклассники учились. Унас, в основном у всех, было двухлетнее военное образование. Бастовали. Бедный начальник училища, полковник, намучался с нами, мы же ещё и молодёжь разлагали (смеётся).
Из Новосибирска приехали опять два генерала. Сначала выступил авиационный: «Мы очень сожалеем, но сейчас, понимаете, надо выбивать танки, нужны артиллеристы. Если появится со временем побольше самолётов, вы вернётесь в авиацию, вас всегда поддержат». А артиллерийский сказал: «Ну а мы, артиллеристы, поможем вам быстро освоиться».
Штурманское дело и баллистику мы знали, так что всё артиллерийское нам легко давалось. В основном занимались стрельбами. Учили стрелять из открытой и закрытой позиций. Закрытая позиция — у командира взвода управления, практически всегда на передовой, в 1,5—2 км от объекта поражения. Вот я и находился всегда в боевых порядках. Переобучение заняло полтора месяца.
— Потом — Юго-Западный фронт…
— Да, 13 марта 1943 года я получил предписание отбыть на Юго-Западный фронт. Прибыли. Нас 22 человека, я был старшим, отыскали кое-как штаб артиллерии фронта. Генерал посмотрел усталыми глазами, там такие страшные бои шли, спросил, кто мы, и велел адъютанту нас всех устроить. Мне дали задание найти штаб корпуса Главного командования и передать устно командиру корпуса двигаться в направлении Воронежа. Отрядили со мной старшину на мотоцикле с коляской, дали нам продуктов, бензина, топлива, и поехали мы на запад.