Члены комиссии передвигались по городу нередко в сопровождении сапёров: обширная территория была заминирована. Фиксировали всё, что могло представлять интерес для ЧГК и в дальнейшем явиться неопровержимым доказательством преступлений фашистской Германии против советского народа.
Со слов Василия Коровкина, Вязьма, пережившая 17‑месячную оккупацию, была разрушена почти «до основания» и представляла собой «каменный прах». Из 5,5 тысяч зданий целыми остались 54. Фашисты сожгли 6 больниц, 12 школ, электростанцию, костёл, женскую гимназию, Фроловскую и другие церкви, заводы и фабрики, два моста через реку Вязьму, вырубили два городских парка. Участники освобождения Вязьмы свидетельствовали: «Фашисты успели разрушить всё, что можно было уничтожить, предали огню всё, что можно было сжечь, спилили телеграфные столбы, прострелили на нефтебазе все до единого баки, цистерны и бочки, искорёжили все стрелки на железнодорожных путях, подорвали рельсы на стыках, обрушили семафоры». Из более 35 тысяч жителей, проживавших здесь до войны, погибло около 30 тысяч, около 5 тысяч, включая военнопленных, были насильственно угнаны в Германию. Население города насчитывало не более 2 тысяч человек.
Собранные ЧГК материалы позволили в 1943‑м, а потом и в 1945—1956 годах во многих освобождённых от фашистских захватчиков городах Советского Союза провести судебные процессы над военными преступниками.
Успешно справившись с поручением, капитан Коровкин вернулся к исполнению прежних обязанностей. И сразу получил задание от помощника начальника политуправления Западного фронта подполковника Ивана Панова: в 33‑й, 49‑й, 50‑й армиях собрать и обобщить материалы о боевых действиях комсомольцев в боях за Родину. Комсомольский работник в прошлом, ныне военный комиссар, орденоносец, он на «отлично»справился с поставленной задачей, после чего последовал ряд переводов и назначений его на руководящие должности: старший инструктор политотдела 5‑й, 68‑й, затем 31‑й армий — равнозначные должности старшего инструктора политотдела армий по воспитательно-комсомольской работе.
Зимой 1943—1944 годов комсомольские отделения политотделов 5‑й и 31‑й армий вели напряжённую работу по подготовке комсомольцев к предстоящим боям. Василию Коровкину всё чаще приходилось бывать в полках и батальонах, встречаться с комсомольскими активами. В беседах с бойцами и командирами он рассказывал о ратных делах как на фронте, так и в тылу, где также ковалась победа над врагом, о подвигах героев-комсомольцев.
В армии шла усиленная подготовка к летнему наступлению по освобождению Белоруссии. В мае 1944 года Западный фронт был разделён на три Белорусских. 31‑я армия вошла в 3‑й Белорусский фронт, которым командовал генерал-полковник И. Д. Черняховский.
23 июня 1944 года в 6:30 с залпов «катюш» началась операция «Багратион» по освобождению Белоруссии. Капитан Коровкин в то время находился в 220‑й стрелковой дивизии. Она занимала оборону на левом берегу Днепра. Ей предстояло форсировать Днепр, овладеть городом Дубровно, выйти на Минское шоссе и освободить город Орша. Войска 3‑го Белорусского фронта перешли в наступление, нанося одновременно два мощных удара: один — в направлении на Богушевск, другой — на Оршу.
Последний был важнейшим узлом обороны противника, прикрывавшим пути от «Смоленских ворот» на Минск. В стремительном темпе войска прорвали главную, сильно укреплённую оборону немецких войск и успешно продвинулись вперёд.
24 июня в прорыв пошёл танковый десант, перед которым стояла задача атаковать оборону противника во фланг и тыл, овладеть деревней Шалашино и перерезать шоссе Минск — Москва. О том, что произошло на этом участке фронта в последующие дни после прорыва танковым десантом позиций гитлеровцев, Василий Кузьмич рассказывает с содроганием в сердце. «В ходе наступления в июньские дни мы получили информацию об издевательстве и зверском убийстве рядового Юрия Смирнова, который служил в 26‑й гвардейской дивизии 11‑й гвардейской армии, которая была нашим соседом справа. Получив ранение во время прорыва танкового десанта через позиции гитлеровцев, Юрий Смирнов был ранен, схвачен фашистами и подвергнут страшным истязаниям. Его тело, исколотое штыками и распятое на стене блиндажа, нашли наши наступающие части. Рядом лежал немецкий протокол допроса, комсомольский билет и солдатская книжка гвардейца. Документы, попавшие в наши руки, свидетельствовали, что Смирнов, несмотря на пытки, не выдал военной тайны, не ответил ни на один вопрос о составе и состоянии наших наступающих войск. Комсомолец Юрий Смирнов погиб как герой».