— Развитие науки в Советском Союзе полностью финансировало государство. За последние 30 лет госбюджет оставался далеко не единственным источником. Наука развивалась и за счёт грантов, в том числе международных, и на средства инвесторов. Международные гранты отзывают. Что дальше с этими исследованиями? Девяностые, когда закрывались целые институты, ещё у всех в памяти…
— В 1990-х был абсолютно не стихийный, а управляемый извне процесс, когда вся система планомерно расшатывалась. Советскую науку, которая представляла большую силу, путём ведения гибридных ментальных войн взяли и развалили. Тогдашняя элита не понимала, что их ведут к «нужному результату». Сегодня у нас есть: во-первых, осознание внешних угроз; во-вторых, внутренние ресурсы на высоком уровне.
— Интеллектуальные или финансовые?
— Достаточно и того, и другого. Не надо бояться оторваться от какого-то внешнего западного друга и пойти в свободный полёт. Чего боимся? Бесплатный сыр только в мышеловке. Все эти финансирования никто нам не даст, поверьте, ни одной копейки просто так не выделяют.
— Я про государство. Оно будет восполнять образовавшиеся «пробелы»?
— Ресурсов, поверьте, хватит, чтобы восстановить всё на должном уровне и сделать мощный рывок вперёд. Самое главное — люди, интеллектуальный потенциал. И наше прошлое тому доказательство. Атомная бомба была изобретена в СССР, и это в условиях войны.
— Советская наука строилась на советской же системе образования. Мы ушли от неё, обратившись к западным образцам. Сегодня отказываемся и от этих стандартов, которые были, скажем так, нам навязаны. Каковы перспективы?
— Думаю, мы должны вернуться к основам русской классической школы. Цифровизация образования абсолютно вредна для сознания ребёнка. В детстве нам что говорили — 15 минут возле телевизора, не больше. Помните фразу? Теперь дети по полдня проводят возле экрана — телевизора, смартфона...
— Мультики один раз в неделю показывали, по субботам…
— Почему большой отток из общеобразовательной школы на семейное образование? Не просто тренд. Люди массово пишут заявления, находят альтернативные школы. Тема номер один. Я тоже забираю своего ребёнка на семейное образование, потому что за три года — не вижу прогресса.
— И что было той самой последней каплей?
— Когда всему классу за контрольную учитель поставил двойки, комментируя: ну и чему же вас там учат ваши репетиторы... Всё — занавес. То есть учитель в школе ничему не учит, только ставит двойки. Напрашивается вопрос, зачем он тогда нужен, если всё сходится на репетиторах. Полагаете, частный случай? Нет, диагноз современной системы образования. По сути, у нас укрепилась система репетиторства — альтернативный, параллельный мир, где родители в бешеном темпе нанимают частных учителей, притом что дети ходят в государственную общеобразовательную школу. Тогда какой в ней смысл? Раньше никаких репетиторов не требовалось.
— Ну, у нас и альтернативы не было.
— Мы выросли плохими людьми? То, что я окончила деревенскую школу, не помешало мне стать сенатором.
Мы стали как папуасы, которые гонятся за блестяшками. Нам даже денег не надо, красивое словечко подвесь, и мы за эти словечки отдаём самое дорогое. Разменялись на красивую риторику и отдали свои богатства, накопленные и оставленные нам предками.
— Русский язык заполонен заимствованными словами, хотя у нас есть простые и понятные аналоги…
— Тоже продуманный инструмент ментальной войны. Обсуждали на комиссии по информационной политике. Выступал её председатель — Пушков Алексей Константинович. Он доходчиво объяснил: оккупация сознания начинается с внедрения в язык иностранных слов. Если возьмём историю политики, то что делало советское государство? Были программы обмена опытом студентов: к нам ехали учиться из Африки, из Азии, изучали русский язык, мы свой мир несли вовне. Когда думаешь на чужом языке, у тебя и действия синхронизируются со звучанием чужого менталитета. Многие из тех, кто получал образование в Союзе, с большой теплотой вспоминают то время.
Не первый год действует программа поддержки соотечественников. Мы постоянно в контакте с людьми, которые живут за рубежом. Их дети мечтают вернуться в Россию, потому что их родители когда-то здесь жили, а они лишь что-то где-то слышали о Родине.
Есть программа, когда в «Орлёнок», в «Артек» приезжают дети, чтобы побывать в России.
— Вы полагаете, достаточно внимания к вопросу сохранности русского языка?
— На последнем заседании комиссии по информационной политике именно эту проблему мы обсуждали на самом высоком уровне, в том числе с Россотрудничеством, которое отвечает за поддержку русского языка в мире. Много было пожеланий в адрес руководителя организации Примакова Евгения Александровича. Отмечали, что нужно усиливать и менять стратегию действий, но главное — не потерять позиции. Возьмите страны СНГ, там в первую очередь должны быть русские школы, русский язык… Это наша безопасность!